В настоящее время, насколько я мог собрать статей и книг, относящихся непосредственно к рыболовству Таврической губернии имеется всего до 85; я далеко еще не мог достать их всех, но, насколько мог узнать, все главнейшие работы по исследованному мной району И.Д. Кузнецова, Люксембурга, Богдановича, Штоля, вышедшие после исследования Данилевского, затрагивали лишь отдельные районы Таврического побережья и объединяющими сводками остаются Данилевский и книга Вишнякова "Рыболовство и законодательство", где собраны позднейшие данные (до 1894 г.). Этими двумя работами в сущности (до получения всей литературы) я только и мог пользоваться, приступая к своему исследованию и сдавая настоящий отчет.

Изученное побережье, насколько выяснилось, можно разделить для удобства обозрения и по существу дела на 3 района: 1) Азовское побережье Таврической губернии, 2) Керченский пролив и 3) Черноморское побережье от Керчи до Севастополя; в последнем отделе Балаклава и Севастополь, как глубокие бухты, представляют известные особенности.

На основании обыкновенно неоднократных расспросов для каждого из этих районов мною составлены 5 прилагаемых таблиц, где показано скобками с надписью: какая и в какие месяцы ловится рыба.

Таблицы эти, также как и весь отчет, являются предварительными. Необходимо заметить, что сообразно температур моря и ветрам ход рыбы, а следовательно и время ее лова, может меняться очень сильно; тем не менее я позволю себе обратить внимание Собрания на следующее.

В западной половине Азовского моря главнейшим промыслом является, - по крайней мере до сих пор являлся - крючной, без наживки для лова красной рыбы; он сосредотачивается на косах Бердянской, Обиточной, Федотовой и Бирючьем острове, Арабатской косе и по северному побережью Керченского полуострова. Почти до половины 90-х годов промысел этот необычайно развивался количественно.

В делах Феодосийской и Бердянской Земельных Управ мне удалось найти интересные дела с полными списками рыбных заводов за 1888 г. (Феодос. Упр.) и 1897 г. (Берд. Упр.) и извлечь оттуда цифры, которые фактически подтверждают этот рост и быстрое падение в конце 90-х годов.

На Бердянской косе в 1864 г. Данилевским указано 12 крючных заводов с 12-ю лодками; в 80-х годах, по расспросам, было уже не 12, а 40 больших лодок и 70 крючных яликов; в 1897 г. записано 53 все больше мелких заводов, лодок, следовательно, тоже не менее этого; теперь же больших лодок только 4 (против 40 в 80-х гг.), я крючных яликов 15.

На Обиточной в 1864 г. было 3 завода, в 1897 г. - по точному списку 16.

На Федотовой и Бирючьем в 1853 г. - 2 завода; в начале 90-х гг. На одном Бирючьем 24 астраханки (большие лодки), теперь 3 астраханки и 6 яликов у 14 хозяев.

На Арабатской косе в 1864 г. 8 заводов; в 1888 г. их уже 24. В селении Мама (на мысе Зюк), которого не было, когда работал Данилевский, в начале 90-х гг. Было 23 больших лодки (астраханки), теперь их только 4; а баркасов вместо 106 стало 14.

В общем, почти всюду выходит, что размеры промысла сократились от 4 до 6 раз. "Отдельные хозяева (крупные) процветают и теперь, но много таких, кто из хозяев сами подались работниками". "Раньше у каждого и по 10 рабочих бывало, а теперь у 3-4 хозяев одна лодка". Такие фразы от крючников я слыхал неоднократно. Их любопытную прежнюю жизнь, когда простые крючные рыбалки "держали себя высоко", я еще опишу в окончательной работе. Теперь об этом остались только воспоминания и кое-какие следы в жилищной обстановке.

Характерными признаками падения крючного промысла является почти полное прекращение так называемых уговорных цен, когда рыбная контора, как говорят, "помогала рыбакам", снабжая их орудиями и проч. И даже прямо деньгами (до 500-600 руб.), а рыбак должен был доставить ей весь свой продукт по заранее условленной цене; поразорились и конторы, прежде таким путем получавшие громадные барыши, поразорились и рыбалки, за которыми, несмотря на все старания контор, пропало не мало долгов.

(Завод Серикова на Бирючьем острове окончательно пал 2 года тому назад, на Бердянской косе - уже лет 12). Цены теперь повсюду вольные.

Самой техники промысла я не буду здесь касаться, да и со времени Данилевского она осталась почти без изменения.

Падение крючного промысла слишком общеизвестно, и я, добыв цифры, подтверждающие его сокращение от 4 до 6 раз, все свое внимание обратил на то, чтобы выяснить, что развивается на месте погибающего промысла и куда деваются освобождающиеся рабочие руки. Этот вопрос тем более интересен, что весьма сильно упал промысел не только красной, но и белой рыбы, и тарань, сула, чебак и пр., доходившие прежде почти до самой Арабатской стрелки, теперь в западной половине Азовского моря совершенно перестали ловиться.

Часть рыбаков уходит на Каспий к Баку; пока уходят обыкновенно больше на лето; так, например, из 50 домов на мысе Зюк ежегодно уезжает до 20 душ. В Мелитопольском уезде я натолкнулся на переселение рыбалок на Амур, согласно циркуляру о переселении на Амур рыбалок 1896-97 гг. До нынешнего года переехало немного, 4-5 семейств; летом текущего года из Кирилловки уехало уже 17 семейств с пособием на всех около 2 000 руб. Интерес к этим переселениям наблюдается у всех рыбалок в Мелитопольском уезде.

Но все же местных мелких рыбалок осталось не мало и теперь, и все они в Бердянском и Мелитопольском уездах существуют ловлей бычка и пузанка.

Бычка ловят главным образом весной в марте-апреле громадными массами. Как прежде каждый крестьянин в Бердянске запасал себе на зиму бричку таловирки, так теперь он берет бричку бычка, досаливает его и сушит у себя дома; завелись и сушильни, например, на Бирючьем острове. Одним словом, как все говорят, бычок пошел в ход.

Другая рыба, поддерживающая несколько рыбалок - пузанок. Пузанка от Бирючьего острова до Бердянска ловят с конца июля до начала сентября тоже в громадных количествах; теперь это промысел, которым, по словам рыбалок "ничего, даже все еще жить можно". Начался он никак не более 10 лет, а развился в только в самые последние годы. Прежде здешние рыбалки считали пузанка сельдью-недоросом и только удивлялись, зачем никуда не идущая рыба попадается в сетки, поставленные для других. Теперь заведены даже мелкие ледники, чтобы держать пузанка до приезда прасолов.

Лов кефали процветал у Геническа еще в 60-х годах, но только 5 лет тому назад пришли суда рогожи, которыми с давних пор ловят кефаль на южном берегу Крыма. Лов развился настолько значительно, стали вылавливать такую массу кефали, особенно весной, когда она даже малоценна, что текущей осенью сами генические рыбаки, в числе 60 человек, обратились через посредство Мелитопольской У.З. Управы к Мелитопольскому Уездному Земельному Собранию с просьбой запретить лов рогожами и издать правила для урегулирования этого промысла. Это уже вторая просьба генических рыбаков; раньше они с подобной просьбой обращались к земскому начальнику; об этом я знаю со слов последнего. О постановлении Уездного собрания по этому поводу и о сущности этой просьбы, неосновательно изложенной, но заслуживающей большого внимания, я буду говорить в своей работе.

Лов глоссы, которой прежде жил Геническ, теперь совершенно упал.

Итак, по Таврическому побережью погибающее и сократившееся от 4 до 6 раз красноловье сменилось за последнее десятилетие, в сущности, ловом малоценных бычка и пузанка.

Сетки и мелкие волокуши, нужные для этого лова, стоят не дорого, лов прибрежный, не требующий хороших и больших судов, поэтому им занимается много народа почти сплошь во всех селениях, лежащих ближе к берегу Азовского моря в Бердянском и Мелитопольском уездах. Количество занятых лиц предстоит еще выяснить.

Сети и рогожи, как промысловые орудия, появились и по Феодосийскому побережью Азовского моря, в то время как прежде, когда процветал крючной промысел, их держали только для лова рыбы на личное употребление. Интересно, что в общем, крючники все же держатся своих крючьев, пока только могут, как бы предпочитая разориться и уходить, чем заводить другие снасти - лотерейность лова и возможность снова стать на ноги их, очевидно, увлекает.

Перехожу к Керченскому проливу. В 60-х годах, да и теперь, главнейшим промыслом здесь является сельдяной, осенний, когда сельдь, избегая холода, уходит из Азовского моря в Черное. Весной с первым наступлением тепла, в марте она возвращается обратно. Движения эти замечательно правильны: сельдь с наступлением тепла не опаздывает ни на день; доказать это удалось Н.А. Бородину и мне сопоставлением ежедневных записей уловов городским Керченским надсмотрщиком по сбору 1/6 части улова и температурных записей моря на Керченском лоцмейстерском посту Дирекции маяков и лоции Черного и Азовского морей. Этот вопрос и вообще естественная история сельди будут изложены Н.А. Бородиным и мною в совместной работе.

Крайне интересна перемена в технике лова сельди, происшедшая с 1863 г. Данилевский, описывая этот промысел в Керчи, Камыш Буруне и Эльтигене, говорит: "почти исключительное орудие здешнего лова составляет невод; только у самой крепости Еникале ловят также ставными сетями. В Норвегии лов сельди ставными сетями в последнее время значительно превзошел неводный лов ... но местность Керченского пролива и порядок хода сельдей обеспечивает здесь постоянство неводных заводов, так что здесь невод навсегда сохранит преимущество перед ставной сетью, имеющей на своей стороне лишь дешевизну первоначального устройства.

В данном случае предсказание Данилевского не оправдалось и в настоящее время лов сельди сетями по Керченскому проливу развился необычайно: теперь сетяным ловом в Керчи занято не менее 500 баркасов, на которых сетей более 30 000; это по самому умеренному расчету; баркасами с наемными рыбаками обзавелись даже земледельцы из Джерджавы и Катерлеса, лежащих далеко от моря; кроме того, уже лет 10 как появились крупные сетчики, владеющие до 20 баркасами. Обычная жалоба Керченских сетчиков выражается словами "рыбальство тихое, а баркасы прибавляются".

Число же крупных неводов не увеличивается, скорее уменьшается; в 1863 г. на Керченской городской земле ходило 15-20 неводов, теперь их ходит 12 крупных и 40-45 мелких.

Зато размеры неводов увеличились весьма значительно. Данилевский описывает, что сельдяные невода имеют от 190 до 500 саженей в длину; в Камыш Буруне есть невода, доходящие до 650 саженей.

Теперь же, как всем в Керчи известно, невода в 1200 саженей не редкость.

В неводной артели в 60-х годы было 10-25 человек, теперь число их доходит до 37-38; 300 саженные невода сама Керченская управа признает теперь уже мелкими, давая им разные льготы.

В настоящее время я еще не успел подсчитать количество рыбы, ловимой по исследованному побережью; это можно сделать довольно точно, сопоставляя привоз и вывоз рыбы по печатной правительственной статистике перевоза железнодорожных грузов (для каждой станции) и по сведениям о перевозе рыбных грузов морем. Затруднение будет лишь в том, что много рыбы в Керчь и Феодосию привозят с Кавказского побережья.

Насколько однако вырос вылов сельди в Керчи и ближнем районе, мы можем судить уже по тому, что еще в 1891 г. в Керчи было только 28 солильных заведений, а в настоящее время их 87, почти в 3 раза больше, и в том числе одних крупных 56.

Увеличение размеров неводов, необычайный рост сетяного промысла, уменьшение количества очень крупных неводов, увеличение вылова - с соответственным увеличением солильных заведений, насколько я пока могу судить, являются характерными для настоящего момента чертами Керченского рыболовства.

Лов пузанка в Керчи теперь значительно сократился - параллельно увеличению его вылова в Бердянском и Мелитопольском уездах.

Совершенно аналогичную параллель представляет побережье Азовского моря и южный берег Крыма в отношении лова белуги и осетра.

Этот лов в Азовском море падает окончательно, а в Черном море по южному берегу Крыма, каковы бы ни были жалобы рыбаков, растет и развивается; промысел этот, который теперь у Иван-Бабы, Отуз, Коз, Капсели, Судака, Тувака, Алушты и Кучук-Ломбата занимает до 300 баркасов и чуть не 1500 лиц, развился всего 15 лет тому назад; до тех пор его совершенно не было, если не считать незначительных ловль у Балаклавы. Открытие его не русские приписывают одному старому греку, русские - малороссу Тищенко. Этого Тищенко, теперь покойного, знали многие; он был действительно предприимчивый и наблюдательный рыбак.

Как известно, на южном берегу белугу и осетра в противоположность Азовскому морю ловят сравнительно небольшими крючьями с наживкой главным образом из чуларки.

Главная Страница